А.Э. Для меня родиться аристократом - это очевидное преимущество, это означает, что не надо ничего доказывать другим, но всегда - только себе, чтобы всегда быть достойным своего происхождения. Образование, воспитание идет из семьи. Я не часто видел своих родителей - у отца был бизнес в Африке, мама много путешествовала, - меня воспитывала няня. Она не принадлежала к благородному роду, но как и ее мать, которая была няней моего отца, была частью нашей семьи. Она была хорошо образованна и знала, как надо воспитывать. Такой системы преемственности и аккуратной передачи наследия семьи из поколения в поколение сегодня, к сожалению, больше нет.

Вторым этапом была очень строгая школа (intership), которая сделала меня сильнее: когда из тепличных условий вы попадаете в условия, где каждое утро начинается холодным душем, и едите вы не то, что вам нравится, а то, что вам дают - это воспитывает характер. Сегодня, глядя на французскую элиту, я задаюсь вопросом, почему эти люди так вялы и страдают депрессией. Мои отец и дедушка были совсем другими - они занимались бизнесом, были людьми дела. Думаю, причина в том, что разрушена система образования: воспитание современного мужчины не культивирует в нем мужскую энергию. Во Франции у моей семьи была роскошная жизнь: дом маркиза де Монспей жил очень пышно, весь свет съезжался в наше имение. Но в течение недели у нас была монастырская школа со строгим режимом, где учитель с вами не считался и даже мог вас избить.

А.Э. Родители сегодня стали ближе к детям, но при этом дети получили власть над родителями и утратили уважение. Раньше приказ родителя был законом, это не обсуждалось - ни в какую школу ты пойдешь, ни кем ты хочешь стать - плотником, актрисой или полицейским. Я придерживаюсь точки зрения, что до 20 лет дети не могут и не должны решать. Они должны получить базу, а решать потом. Но в реальности происходит иначе, и дети управляют родителями: куда хотят идти дети, туда идут их родители. Почему-то наблюдается тенденция, что к 40 годам избалованные дети очень не удовлетворены жизнью и ничем особенно не занимаются.

Только школа не может воспитать ребенка. Гувернеры, домашнее образование - это не плохая идея, но фундаментальные принципы мировоззрения должны заложить родители. К сожалению, мой отец умер, когда я был еще очень молод, но именно он привил мне ключевые дворянские ценности. Также моя бабушка и позже многие важные люди нашего круга, с которыми мне повезло познакомиться в течение жизни. Жизнь сегодня, на мой взгляд, все больше противоречит истинным аристократическим ценностям. Наша роль - сохранение этих ценностей и традиций - важна как никогда, хотя это как никогда сложно.

А.Э. Не стоит предаваться легкой жизни, надо действовать, чтобы другие знали, что обязанности превыше прав. Я думаю, что ребенок аристократа, часто растущий в благоприятных условиях и роскоши, должен иметь строгое воспитание, которое позволит ему лишить себя этих вещей. Он должен быть способен адаптироваться к любым жизненным обстоятельствам, даже очень суровым, а также к любому социальному кругу, даже очень отличному от его собственного. Легкая жизнь и роскошь не дают достаточно средств, чтобы противостоять жизненным трудностям. Основой аристократического образования является строгость и соблюдение правил, установленных многими поколениями.

Этикет для детей также важен: он дисциплинирует. Ужин по расписанию; за стол садишься убранным и хорошо одетым; ведешь себя так, а не иначе; не отвлекаешься за столом на телефон - казалось бы, какая ерунда, чем бы дитя ни тешилось, но это и есть порядок жизни, и люди, воспитанные в этой атмосфере, знают потом, как преуспеть в жизни.

А.Э. Очень сложно вспомнить о своем первом выходе в свет, особенно когда хорошее происхождение позволяет иметь доступ к обширной культурной жизни с самого раннего возраста.

А.Э. Правда, что до поколения моего отца в аристократических семьях было не принято заниматься бизнесом, так же, как и жениться на девушках другого сословия, как поступил мой отец. Но сейчас все уже не так. Что касается фарфора, это бизнес со стороны моей матери, знаменитой буржуазной семьи владельцев фарфоровой фабрики в Лиможе, семьи Рейно, пятое поколение которой я представляю.

А.Э. Я недавно занялся семейным бизнесом, так как я единственный наследник. Конечно же, очень приятно продолжать семейное дело, особенно при том, что мне повезло владеть одной из престижнейших в мире фабрик по производству фарфора.

Основной причиной, сподвигшей меня работать в сфере фарфора в начале моей профессиональной карьеры было то, что это позволило мне путешествовать... и в результате открыть для себя Россию. Наше семейное фарфоровое дело специализируется на изготовлении сервизов на заказ для всех дворцов глав государств. Это было тогда очень полезно для меня - путешествовать по миру и познакомиться со всеми самыми влиятельными людьми. Моя жизнь мне очень нравится, даже если в ней я часто сталкиваюсь с трудностями, связанными с миром бизнеса.

А.Э. Я действительно случайно приехал в Россию после охоты в Казахстане и сразу был очарован в этой стране очень умными, приветливыми людьми, которые любят красивые вещи… Тогда я решил проводить здесь больше времени и открыть бизнес. Я люблю путешествовать, живя разной жизнью всюду, где бы я ни находился. Везде я чувствую себя хорошо, я обожаю совмещать разные жизни в одной и легко адаптироваться. Моим любимым местом остается мое семейное поместье, где я могу восстановить силы посреди моего леса и заняться своим любимым делом – псовой охотой.

Нам повезло иметь многочисленные владения во Франции, но, как я уже говорил, я предпочитаю семейное бурбонское поместье, где у нас одна из самых престижных псовых охот на кабана во Франции: там 120 собак, мои лошади, семейный замок и обширные леса. Я обожаю принимать там своих друзей, которых очаровывает перемена обстановки и приятная атмосфера. Здесь знакомишься с уникальным искусством жить по-французски, возможно, другого времени, но которое, к счастью, еще существует в нашей современной действительности.

А.Э. Принцип наследования первому рожденному в Испании, Италии и Франции был отменен, и из-за этого аристократия потеряла все. В Англии и Германии до сих пор есть закон, по которому можно передать все одному наследнику. Именно поэтому аристократические семьи Англии и Германии до сих пор очень богаты, а в Италии, Испании и Франции разорены системой дробления имущества между наследникам.